30 декабря 1991 г. в келейной церкви монашеский постриг с именем Вера приняла Анастасия Сергеевна Новикова. Ее в храм Воскресения Христова в 1991 году привела подруга. Матушка рассказывала молодым:

– Зима. Отопления нет. В храме такая холодина, и молоденький батюшка Лукиан в тоненьком пальто исповедует прихожан. Поет мягким тенором так, что за самую душу берет.

О том, как ехала на свой постриг, матушка вспоминала:

– Накануне батюшка сказал: «Собирайтесь Анастасия Сергеевна, поедем в Тервеничи». Велел мне купить два билета на поезд до Лодейного поля. Совершенно уверенные в том, что поезд идет с Витебского вокзала (тогда так и было), отправились туда. Батюшка вдруг забеспокоился: «Посмотрите-ка, говорит, матушка, с какого вокзала наш поезд уходит?», глянули, а вокзал-то Ладожский. Ну, думаю, все. Опоздали. Считанные минуты уже остались до отправления. За всю свою жизнь я так не бегала, как в тот день. Примчались мы на Ладожский вокзал, а поезд, как по заказу задержался с отправлением, только мы в тамбур заскочили, двери закрылись, и поезд тронулся. Думаю, батюшка очень молился, чтоб поезд без нас не ушел. Ночь провели на вокзале в Лодейном поле, а рано утром на рейсовом автобусе поехали в Алеховщину, а уж до Тервеничей на попутке добирались.

Зимовали матери София и Вера вдвоем. Зима 1991–1992 гг. выдалась очень суровая, до –35 ° доходило. В чем работали, в том и спали. Питьевая вода в ведре на кухне за ночь замерзала. Самим приходилось дрова колоть, чтобы печь истопить. Из-за продолжительных морозов по всей волости часто отключали электричество, бывало, неделями жили при свечах. Здесь же в келейной церкви правило молитвенное по очереди и Псалтирь читали. Продукты доставлялись из города обычно раз в неделю, но бывало и реже. Жили матушки так бедно, что белая булка была большой редкостью (– Из летописи монастыря).

Да приимет Господь душу новопреставленной схимонахини Саломии. Вечная память...